Быстренько отбесились на этот раз. За пару тройку дней уложились и в парады, и «бессмертные полки» и в интернетбазар-вокзал.
«Портреты дедов» скинули на мусорках. Полосатые ленточки – где ни попадя.
Колбасные эмигранты. Когда-то, при первой возможности свалившие из великой державы, туда, куда удалось получить визу. Ребята, не успевшие почувствовать себя причастными к чему-то, как балаган закончился. Осталось только хвастаться в интернете, у кого дедов воевало больше, и у кого их убили побогаче.
Не то, чтобы сильно уж от горькой памяти страдают. А так, для оправдания. Почему, дескать поперлись на улицы цивилизованных стран с российской полосатью. Ставшей в последние годы символом агрессии. И, главное, знаком новой редакции фашизма в былой стране «освободительнице».
Толстозадятся друг перед другом, как мухи на стекле, бывшие бухгалтерши из крыжополей и биробиджанов. Вытащившие фотографии «дедов» из далеких заначек. С времен походов в консульства за вожделенными визами в принимающие страны. Пытаясь на суржике повторить лозунгишки из русских телепрограмм.
Расползается по миру зараза.
***
Большая Ижора – поселок городского типа вблизи Ленинграда. Много местных ездит на работу в город. Как и мы, молодые, с Таней, живущие после свадьбы в тёщиной квартире.
На этом вся урбанизация и заканчивается. Остаются огороды, сараи, водка и…
Хоронить тут любят. С треском. Кто бы ни крякнул. От большого начальника до штатного бухаря. И обязательно в воскресенье.
Грузят жмура на постоянный «газон» с откинутыми бортами. И, под марш «Из-за угла» трех дудок с барабаном, волокут по главной улице, областному шоссе, на кладбище.
Если герой торжества помирает в понедельник, да еще и вблизи усыпалища, ему дают недельную выдержку. Тихо оттаскивают куда подальше. И потом уже пафосно прут по магистрали. В общевыходной советский день. Транспорт на шоссе стоит в трауре и мате.
Живём мы с Таней в центре. С окнами на шоссе. И каждое воскресение под окнами звучит марш. Дымит старый «газон» с плохими маслосъёмными кольцами и прогоревшим глушаком.
Не думал, конечно, что через пару десятков лет, примчусь из Москвы. И сам пойду за вечным катафалком, провожая, давно уже бывшую, свою Таню…. Как положено в честнОм обществе.
Вот сейчас-то ребятам, небось, лафа пошла некрофильская! И грузовик можно отреставрировать. И ленточек на него понацеплять.
***
Дело прошлое, пять разных дедов у меня воевало. Двое не вернулось. Два ближайших деда на Ленинградском фронте. Один даже под, чёрной памяти, Невской Дубровкой. Один в плену побывал, а потом в советском лагере.
Отец в блокаду работягой работал на заводе.
Поминаю их потихонечку. Знаю про них, что удалось узнать. Фотографии есть. Оцифрованные и улучшенные фотошопом.
Но не приведи меня нечистая холера попереться с их портретами в толпу с неприличной символикой. Хоть в Петербурге, хоть в израильской Нагарии.
Как с ижорским жмуром на старом «газоне».
Май 2016 г.
